ИЗ ЦИКЛА «РАСШИФРОВКА ЗАШИФРОВАННЫХ ЙОГИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ»

Первым мы рассмотрим Бхагавадгиту. Я решил поставить ее на первое место, потому что остальные тексты (Йога-сутры, Санкхья карика, упанишады и веды) более сложны. Гита считается более легким текстом для понимания, хотя и не уступает упанишадам по авторитету.

Ни один сакральный текст не имеет той СИЛЫ, которая есть в ней. Когда вы читаете Гиту, то вы действительно говорите с Богом, Единым, Всевышним. Не нужно обращать внимание на сектантские интерполяции, добавленные позднее.

Есть огромное количество комментариев к этой книге. Чтобы не повторять уже сказанное, я перескажу ее на свой лад, так, как она открылась мне. Если изложенное не совпадет с воззрениями разных сект, то я приношу свои извинения. Мы рассмотрим упанишаду, ставшую фундаментом Гиты, при этом чисто с йогического угла зрения...

Текст сделан в виде диалога двух сущностей. Одна— светлая, белая (Арджуна), другая— темная, черная (Кришна). Это две ипостаси одного Абсолюта, Абсолютной Души – Брахмана. Единая Сущность выступает как ученик и учитель, как проявленная, вовлеченная в мировую иллюзию Душа и как не проявленная, скрытая в вышине Пуруша.

Ученик становится на неком перепутье, он единым взором охватывает всю трагедию проявленного космоса, и в нем поднимается отчаянье, страх, безнадежность. Все смертно, подобно мыльному пузырю, который вот-вот лопнет. Смерть, как вселенский пожар, пламя, название которой— ВРЕМЯ: поглощает все и всех. Как можно радоваться, жить, как можно ПРИМИРИТЬСЯ с этим фактом? Все то, что он любит, всех тех, для кого он живет, ждет один и тот же конец— уничтожение. Как можно примириться с этим кошмаром?!

Этот процесс осознания неизбежности смерти есть краеугольный камень нашей неудовлетворенности, наших страхов и тревог. Подобное осознание, уже происшедшее в далеком детстве, мы загнали в глубины подсознания, но от этого оно не перестало существовать. Там этот СТРАХ живет, и мы пытаемся спрятаться от него, хотя и тщетно. Это как шар, наполненный воздухом, который мы погрузили в воду. Он постоянно пытается вырваться наверх, но мы упорно удерживаем его в глубине. Одна наша рука постоянно занята удерживанием этого шара, поэтому мы не полноценные существа, мы не можем использовать обе руки. Мы не можем высвободить нашу психику, часть ее постоянно занята удерживанием этого страха, пытающегося вырваться наверх. Если бы не этот страх, мы были бы существами «с обеими свободными руками», мы смогли бы свободно пользоваться ВСЕЙ нашей психикой. Этот загнанный в глубину страх постоянно тревожит нас, всплывая на поверхность разными способами, которые можно объединить и назвать неудовлетворенностью жизнью. Вот— правда, от которой люди отмахиваются. Они постоянно обманывают себя, одурманивают властью, страстями, разными фармакологическими веществами и т. д. Стараются взять на вооружение веру, разные философские системы. Некоторые пытаются побороть этот страх, поклоняясь смерти, культивируя жажду смерти (самурайская философия и т. п.). Все это тщетно. Обмануть себя возможно только ненадолго.

Вокруг нас множество людей, как будто бы вообще не интересующихся духовными вопросами, полностью переключенных на наслаждение жизненными благами. Но и у них ничего не выходит— страх сидит в психике любого человека, кем бы он ни был. Миллиардеры, звезды, императоры и президенты— они все равны перед этим ОЖИДАНИЕМ уничтожения, что перерастает в неудовлетворенность жизнью.

Представьте огромный эскалатор, на котором мы все оказываемся с момента рождения. А там, в конце, горит огонь крематория, поглощая всех. Насколько бы мужественными мы ни были, нас охватывает ужас, ибо к уничтожению мы движемся вместе со всеми нашими родными, со всем тем, что и КОГО мы любим. Это— КОШМАР. Каждый из нас понимает, что он смертен, что все смертно, еще в детстве, как только он вырастает настолько, чтобы осмыслить, КУДА он попал. И его сердце сжимает СТРАХ, УЖАС. Не только за свою жизнь, но и за жизни своих родных, друзей. Ребенок погружает этот страх глубоко в себя, пытаясь жить с ЭТИМ. Но как бы он не старался забыть его, время от времени УЖАС напоминает о себе на смертном одре очередного близкого...

Я понимаю, что напряг вас. Ведь я коснулся этого страха, того, что вы пытаетесь забыть. Но забыть это невозможно. Поступок страуса тут не поможет. Даже если вы сумеете забыть его на некоторое время, переключившись на бизнес, науку или прыгнув в омут сладострастия, он все же останется, отравляя каждый миг вашего существования.

Так начинается упанишада. Душа человека взывает о помощи, содрогнувшись от осмысления реальности. И его наставляет НЕКТО из самых глубин его естества. Не нужно определять этого некто ярлыком. Божество, Сверхдуша, Абсолют— все эти слова бесполезны. ТО, что (или КТО) выступает учителем, поэтому и называется непроявленным, темным, черным, что это нельзя определить словом.

Итак, ученик в ужасе. При виде своих родных, готовящихся покинуть этот мир (теперь или по прошествии десятков лет), при осмыслении ВСЕОБЩЕЙ ГИБЕЛИ, НЕМИНУЕМОСТИ СМЕРТИ его ноги подкашиваются, рот пересыхает, трепещет все тело и волосы становятся дыбом. Его руки опускаются, кожа пылает; он не в силах стоять, его разум смущен... Он не видит никакого смысла жить, наслаждаться, добиваться чего-либо.

Властвовать, жить, побеждать— ради чего?

Все те, кого он любит или кого полюбит в дальнейшем, приговорены покинуть этот мир.

Гита очень точно описывает шок, вызванный осознанием конечности мира. Подобный же сюжет легенды о Будде. Там принца держали в неведении, и он вырос, не зная о смерти. Но, узнав о ее существовании, принц был настолько потрясен, что ушел к бродячим философам, чтобы побороть смерть.

Гита, подобно легенде о Будде, как бы выносит на поверхность то, что похоронено каждым из нас в глубинах подсознания. Это трагедия каждого из нас. То, что мы спрятали страх глубоко в себя, не означает победы над ним. Этот страх существует, отравляя нашу жизнь. И реакция ученика, то, что он опускает руки и охвачен смятением,— лишь констатация страха каждого из нас. Только бог может помочь, ибо то, как мы старались обмануть себя, оказалось «поступком страуса». Мы лишь закрывали глаза…

Начиная читать Гиту, мы смотрим в глаза НАШЕМУ страху. Отчаяние ученика— это душевное состояние каждого из нас.

И вот ему, охваченному состраданием, с глазами, полными слез, УЧИТЕЛЬ открывает тайну бытия...

В действительности не было времени, когда бы ученик не существовал. То, что он не помнит свои прежние существования, ничего не значит, ведь даже отрочество вспоминается лишь фрагментарно. И в будущем никто в действительности не перестанет существовать. Такой вещи, как смерть, не существует для души.

Те, кого мы любим, — не тела, а некие сущности, лишь воплощенные в эти тела. Эти сущности, после того как проходят в своих телах через детство, юность, зрелость и старость, получают иные, следующие тела.

Нужно быть стойким, чтобы начать замечать в себе эту неизменную сущность— душу. Соприкосновение с материей полно противоположностей: холод и жар, удовольствие и страдание. Они приходят и уходят, они непостоянны. Но есть некий постоянный наблюдатель, переживающий это непостоянство. Если стойко противопоставить свою постоянную, неизменную сущность непостоянству материи, то скоро можно ясно различать грань между тем и другим.

Неуничтожимо наблюдающее непостоянство материи, органов чувств, психики. Есть Некто неизменный, в калейдоскопе перемен, сквозь детство, зрелость и старость, сквозь бодрствование и сон. Изменяется тело, психика, но остается некто, наблюдающий за этим, стоящий вне изменений. Его невозможно убить. Он не рождается и не умирает, постоянный, бесконечный, он не умирает со смертью тела.

Это подобно тому, как человек снимает старые одежды и надевает новые, так и ВОПЛОЩЕННЫЙ покидает старые тела и «надевает» новые. Его не рассекает меч, не опаляет пламя, не увлажняет вода и не иссушает ветер. Неуязвим ОН, несжигаем, неиссушим, неувлажняем. Невозможно назвать его иначе, как НЕПРОЯВЛЕННЫМ, неизменным. Невозможно вообразить ЕГО.

Люди стараются вообразить, описать, представить эту сущность. Некоторые взирают на него, как на чудо, другие говорят о нем, как о чуде, или слушают о нем, но и услышав, никто не познает ЕГО. Слушанием, представлением, логикой он непознаваем, но его можно познать в самом себе НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ восприятием с помощью медитации.

Его можно познать, и только после этого страх смерти оставит человека.

Так начинается Бхагавадгита. Изложенное— учение санкхьи о душе (Пуруше). Лишь познание бессмертия души освобождает от страха смерти. Гита утверждает, что познать душу можно не только после смерти, но и еще при жизни. Метод познания – Й О Г А.

Пуруша, некий свидетель, наблюдающий не только внешний мир, но и саму психику, саму личность человека. Мы меняемся от детства к старости, но некто неизменный воспринимает это изменение как происходящее с ЕДИНЫМ Я. Этот Я, этот наблюдатель остается неизменным, как среди бушующих страстей, так и в спокойном забытьи сна. Все переживаемое: и глубокий сон, и активность, удовольствие и страдание, детство и старость, несмотря на непрестанное изменение, переживается как происходящее с одной личностью, как опыт одного наблюдающего. Тело тут не играет роли, ибо оно меняется от младенчества к старости, а во время сновидений вообще не присутствует. И, несмотря на это, все происходящее переживается как опыт единой личности. Сама личность меняется, во время сновидений она кажется иной, она противоречива и непостоянна, но эту личность воспринимает некто неизменный, наблюдающий за всеми изменениями. Поэтому и возникает ощущение, что это был наш сон, это мы были в сновидении, несмотря на то, что там отсутствовало наше тело и привычная нам личность. Мы были кем-то другим, в другом месте, с другим телом, но все это было нашим сном. Наше Я переживало этот сон. Это «Я» и есть ТО невообразимое, но познаваемое с помощью медитации.

Поэтому, изложив основы Санкхья, Учитель переходит к изложению йоги – метода познания Пуруши.

В йоге не гибнет усилие. Любой опыт, приобретенный в медитации, следует за душой из инкарнации в инкарнацию. Эти навыки, власть человека над самим собой, не теряются. Даже малое продвижение, малый прогресс спасает от того ужаса, которым охвачен ученик.

Как только психика становится спокойной, медитация выявляет ТО, о чем Санкхья лишь говорит. Истинная йога— это не то, что люди привыкли считать ею. Есть множество подобных направлений, придерживающихся тех же средств, но для достижения ИНЫХ целей. В сущности, все эти цели (достижение божественного могущества, магических сил и т. д.)— сублимированное вожделение. Множество направлений тантрической йоги сулят вам достижение тех или иных миров, богатства, парапсихологических сил и тому подобного. Учитель называет приверженцев таких направлений неразумными. Большая часть Вед— сборник магических путей достижения богатства и власти, в этом или иных мирах.

«Кто привязан к наслаждениям и власти, — говорит Учитель, — чье сознание увлечено этим, для того недоступно решительное сосредоточение мысли, погруженной в самадхи».

Повторю, что достижение власти, богатства, магических способностей учитель не порицает, а называет ребячеством. Это подобно ситуации из анекдота, когда некто нашел безупречную машину для печатания денег, и… продал её.

Сколько пользы в маленьком источнике, если вода течет со всех сторон?

Зачем пытаться заполучить некие парапсихологические возможности, если возможна власть над ВСЕМ КОСМОСОМ?

Как только некто, спящий в глубине вашего естества, начнет пробуждаться, то ОН сможет управлять тканью сновидения, всем своим опытом. Йога нацелена на абсолютный выигрыш, на полное пробуждение от иллюзии и полное управление сновидением, называемым жизнью. Как только мы познаем истинную сущность самих себя, как только в нас пробудится ОН, то сновидение, игра в нашу личность, прекратится. Он обретет не только телепатию или телекинез, он обретет власть над ВСЕМ ПРОЯВЛЕННЫМ.

Больше Гита магических способностей не касается. Их мы рассмотрим подробно, когда перейдем к Йога-сутрам.

Вернемся к Гите.

Изложив Санкхью, учитель намечает путь йоги как единственно возможный для реализации того, о чем говорит Санкхья.

Но и к йоге не стоит привязываться, ведь и она— средство, способ, а не самоцель. Патанджали сравнивает йогу с колючкой, которую человек использует для вынимания другой колючки, после чего от нее нужно избавиться. Это подобно огню. Мы стоим в поле, и на нас идет волна пламени, гонимая ветром. Что нужно делать, так самим поджечь поле и встать на сгоревший участок. Так огнем побеждается огонь. Так колючка вынимается колючкой. Сумасшествие, называемое СУЩЕСТВОВАНИЕМ, побеждается одержимостью, называемой йога.

Это очень важный момент, недостаточно понятый другими комментаторами гиты. В непривязанности к делам, о которой говорит Учитель, нужно понимать непривязанность к йоге. То, что для адепта нужно быть непривязанным к внешним делам, это один уровень понимания. Это то, что на поверхности. Но у сакральных текстов есть глубинные, зашифрованные смыслы. Именно на таких моментах я и стараюсь акцентировать внимание, ведь обычных комментариев на эти тексты множество, незачем пересказывать уже не раз сказанное.

Учитель говорит об устремленности к делу, а не плодам. Пхала тришна – жажда плода, это понятие очень широкое. Все, к чему стремится человек, можно объединить в это понятие. Жажда успеха, размножения, власти— все есть ПХАЛА ТРИШНА.

Любое наше действие, имеющее в основе жажду плода, кармически связывает. Подобное действие, совершенное непривязанно, ради долга, является ИНЫМ, кармически чистым. Это трудный момент для понимания. Одно и то же действие может быть совершенно разным с кармической точки зрения. Здесь важен момент заинтересованности действующего, той жажды, с которой он подобное действие совершает. Действие, совершенное ради удовлетворения своих нужд и приобретения богатства, превращается в записанную в психику инграмму, самскару. Такая самскара должна реализовать себя, повториться, снова стать действием. Так работает карма — действие превращается в самскару, в тонкий зародыш, инграмму, записанную в тонком теле, перерождающемся из одного физического организма в другой. При новом рождении старые самскары пытаются реализоваться, всплыть на поверхность. Поэтому человек и рождается с некими наклонностями, присущими ему. Например, Моцарт музицировал уже в пятилетнем возрасте.

Эта череда действия и привычки называется Карма Самскара Чакра— колесом сансары, существования. Карма— это наши наручники. Мы пытаемся изменить себя, но самскары противостоят с невероятной силой. Вот решение бросить курить принято, даже прошла неделя мучений и физической ломки больше нет. Но существует набор самскар, каждая выкуренная ранее сигарета, каждый акт требует повторения, и каждый, кто завязывал с курением, знает, как трудно с этим бороться. Йога говорит, что сам факт имеет гораздо меньшую силу, чем акт. Например, если бы то же количество сигарет было выкурено человеком не по своей воле, а во время исполнения роли в кино, то бросать ему стало бы гораздо легче.

Был сделан эксперимент, где две группы подопытных изучались на предмет привыкания к морфину. Одна группа – это были больные, которым морфин был назначен врачом после перенесенной операции, другую группу набрали среди здоровых людей, и они принимали наркотик без медицинской надобности. Хотя доза у обеих групп была одна, те, кому был назначен морфий врачами, обошлись без ломки (абстиненции). Другая группа «села на иглу», как и бывает с наркоманами. Здесь хорошо показан механизм самскар и кармы. Первая группа относилась к инъекциям по идеалу карма йоги – непривязано, без личной заинтересованности. Вторая жаждала плода, принимала морфий для кайфа (эйфории). Результат был ошеломляющим – морфинистами НЕ СТАЛИ подопытные из первой группы. Почему? Их действие не мотивировалось личной заинтересованностью. В психике не образовывалась самскара. Может быть, их физические тела и переставали вырабатывать эндорфины, но в конце эксперимента не было ломки. Оказывается, психика и настрой играют первичную роль, а то, что морфин заменяет эндорфин и тело перестает вырабатывать его— это уже вторично.

Подобная непривязанность к плоду рекомендована Гитой как универсальное средство ОСВОБОЖДЕНИЯ. Практикуемая по отношению ко всему, чем занимается человек, такая деятельность не вызывает кармической привязанности. Гита утверждает, что подобный подход не вызывает кармических последствий от ЛЮБЫХ ПОСТУПКОВ. Например, ученик, следуя своему долгу, может убивать (поскольку он воин, кшатрий).

Это первое понимание Гиты. Общеизвестное. Арджуна— кшатрий, воин. Он должен сражаться для того, чтобы вернуть утраченную власть, вероломно отнятую его дядей... Кришна советует ему исполнить свой долг, долг воина. При таком подходе даже убийство родных не повлечет за собой кармических последствий, ведь ученик лишь исполняет свой долг, непривязано, в силу стечения обстоятельств.

Но мы должны увидеть и более глубинный смысл, скрытый метафорическим языком этого текста. Ученик сражается внутри. Бой происходит в его душе. Все то, что привязывает его к череде существования, все прежние самскары должны быть убиты. Все, что он любил, все, чем дорожил, должно быть принесено в жертву. Как эпизод из Библии, когда Бог требует принести в жертву единственного сына. Там, как и в Гите, написанное нужно понимать не буквально, а метафорически. Для достижения истины нужно отказаться от ВСЕГО остального, посвятить себя истине ЦЕЛИКОМ.

Ученик, понявший весь ужас того бремени, той жертвы, которая от него требуется, отказывается, не в силах исполнить требуемое. Он просит наставления, чтобы получить силу из слов Учителя. И Божество внутри него, Сверхдуша начинает наставлять душу, начинается процесс ПРОБУЖДЕНИЯ. В сущности, темная, черная часть (Кришна) учит самого себя, свою проявленную, воплощенную половину (светлую, проявленную— Арджуна).

В таком понимании требование учителя сражаться, убивать то, к чему ученик привязан, приобретает иной смысл. Нужно выбрать нечто вечное, найти его внутри самого себя, а от всего остального избавиться. Все остальное и так недолговечно. Все наши страсти и надежды, все то, что нас привязывает к этому миру, и так временно, недолговечно. Лишь найдя нечто постоянное в глубине своего существа, мы видим ту же сущность в родных и близких, во всем мироздании. И как из библейской притчи – жертва становится ненужной. Сын не принесен на алтарь. Вместо того чтобы потерять все, мы приобретаем... Приобретаем в истинном смысле. В действительности ткань мироздания просачивается между нашими пальцами. У нас ничего нет. Все так скоротечно, что мы постоянно теряем все, к чему привязываемся. Откажись от привязанности, от скоротечного, временного. Узри грань между сущим (сат) и эфемерным, временным (асат) – говорит Гита. И лишь так возможно удержать драгоценное для нашей души, удержать от всепоглощающего пожара, называемого временем. «Если вы любите сына, ради сына, вы потеряете его,— говорит Брихадаранкя упанишада,— лишь найдя вечную сущность в сыне вы обретете его». И это так. Десятилетия пролетят мгновенно и... все, кого мы любим, в том числе и мы сами, окажемся поглощенными смертью. Лишь познание вечного, в нас и других, помешает этому. Лишь тогда, когда мы осознаем, что сын— не бренное тело, а нечто воплощенное в этом теле, мы обретем покой. До этого мы приговорены страдать, сжиматься от страха за жизни своих родных. Мы вынуждены мучиться, то и дело провожая их в последний путь…

Я понимаю, что мои слова касаются очень болезненных частей вашей души. Но я не хочу вам понравиться. Я хочу помочь избавиться от страдания. Но первая ступень этого— назвать, определить причину этого страдания. «Называйте болезнь болезнью, и она оставит вас», — говорил мудрый Лао-Цзы. Хватит прятать голову в землю, от этого проблема не решится. А проблема существует. Вы, все, кто есть вокруг, кто дорог вам, движетесь к уничтожению. Это правда. Вы можете делать вид, что довольны жизнью, пробовать забыться страстями, рюмкой, порошком или играя в бизнесмена, ученого, философа. Все это – чушь. Все тщетно. На смертном одре, вашем или одного из близких, вы поймете это. Как можно избавиться от этой боли? Вот единственный вопрос, который интересует Арджуну. Ему не нужны философские теории. Как можно достигнуть блага — вот чем он интересуется.

Ответ на этот вопрос и есть то, что мы все ищем в Гите. Как можно осуществить йогу?

Нужно совершать дела без привязанности, лишь исполняя свой долг. Долг перед родными и близкими, перед страной и миром. Не нужно работать ради денег, успеха и власти (ради плода). Нельзя быть привязанным и к бездействию. Вот — средство. Вокруг только эти две противоположности. Или те, кто, как рабы, служат бизнесу, карьере, работе, или бездельники, прожигающие свою жизнь в погоне за удовольствием.

Для мудрого человека неприемлемы оба эти пути. Истина— посередине. Не нужно бездельничать. Но еще страшнее другая крайность. Вокруг столько заблудших, посвятивших себя своему делу целиком. Я считаю, что это как раз те, кого Библия и Коран называют поклоняющимися идолам. Бизнес, карьера, наука или искусство— всего лишь идолы. Не нужно ради них терять самого себя. «Горе человеку, получившему весь мир, но потерявшему самого себя»,— говорится в библии.

Гита советует быть уравновешенными.

«Пребывая в йоге, совершай свои дела, — советует учитель,— оставив привязанность, равную в успехе и неудаче. Равновесием именуется йога».

Жалки те, кто побуждаем плодами— достижением богатства, ученой степени, карьеры или политического могущества. Они посвящают всего себя тому, что невозможно удержать, что не вечно. Они подобны «севшим на иглу, их ждет ломка». Богатство и власть заканчиваются в нынешней жизни или с ее концом. Но привязанности к богатству, власти останутся и после жизни в виде привычек. И тогда наступит ломка. Эта печальный закон. За все нужно расплачиваться. Если вы добились успеха в бизнесе, это значит, что в вас сформировались устойчивые самскары, предрасположенности. Они вас будут толкать к подобной деятельности из жизни в жизнь, но удача сопутствует не всегда. Как в казино: на одного выигравшего— десятки проигравших. Так что на одну удачу вам гарантирован десяток неудач, десяток жалких существований. При этом ваши привычки, самскары, перешедшие с прошлого, будут требовать прежнего комфорта, прежней власти и богатства. Это и будет ломка, продолжающаяся на десяток инкарнаций. Наконец вы опять добьетесь успеха, но и та жизнь закончится, стремительно, в один миг. И кошмар повторится снова... Это и есть сансара – колесо существования. Постоянная череда счастья и несчастья. Но с ужасным законом: все хорошее заканчивается, а плохое— не всегда. Так, если вы привязались к собаке, то она обязательно умрет. Но, умерев, не возникнет снова. Если вы влюбились, это чувство со временем потеряет интенсивность... Но, потеряв любовь, вы не обязательно найдете ее вновь. Молодость пройдет, здоровье закончится. Но болезнь не обязательно должна закончиться тоже. Таковы законы сансары.

Того, кто может охватить всю бренность сансары, Гита называет мудрым. Эта единственная мудрость. Физик или знаток фондовых бирж так же невежественен с точки зрения йоги, как и не знающий наук папуас Гвинеи.

Такая мудрость, по мнению Учителя, намного превосходит любую деятельность ради плода. Такая мудрость очищает, заставляет стремиться освободить себя от оков сансары.

Преданный мудрости освобождает себя от кармической деятельности ЛЮБОГО вида. Сон остается сном, вне зависимости от содержания. Сансара есть сновидение, и от нее нужно освобождаться. Благие поступки, грехи — лишь категории сансары. Единственное благо для души – познание своей истинной сущности. Это и есть вода, утоляющая жажду навсегда. Все остальное, все те добрые дела, которые вы совершите, временны, хотя и похвальны и вернутся к вам в виде ответного блага. Это закон сохранности энергии. То, что вы отдадите, вернется к вам. Плохое и хорошее, благое и не благое,— все это возвратится подобно бумерангу. Но если вы пробудились сами и поможете другой душе пробудиться, вспомнить самого себя— такой поступок перевесит все остальное. Никакие другие добрые поступки не сравнятся с этим.

В принципе, это и побудило меня писать эти слова. Признаюсь честно, если мои слова помогут хоть одной душе, помогут на толику освободиться от сансары, то это поможет мне невероятно. Я наберу огромное количество благой кармы.

Если бы мне в молодости попалась подобная книга, мой прогресс случился бы гораздо быстрее и легче. Я помню, как пытался понять древние тексты один, без помощи. Меня запутывали санскритские термины, невероятное количество ученого многословия западных комментаторов, разные интерполяции сект и т. п. Я тщетно пытался найти или книгу, или человека, который объяснил бы мне главное на понятном мне языке...

Это я и пытаюсь сделать сейчас. Может быть, кто-то сможет извлечь выгоду из моих слов, не повторит тех ошибок, которых совершил я. Впоследствии, когда мы перейдем к Йога-сутрам, я опишу некоторые упражнения и опасности, исходя из собственного опыта. Возможно, найдутся те, кто поверит моим предупреждениям и извлечет из них урок. Упражнения йоги опасны при их неправильном исполнении!!!

Вернемся к Гите. Определив мудрость как свободу от уз рождения, сансары, жажды плода, учитель подчеркивает ее непосредственность, независимость от книг и учений. При определенном укладе жизни, после некоторой практики такая мудрость возникает в ученике. Тогда он идет в «область бесстрастия».

В Гите термин «анамая»— бесстрастие, блаженство, единение индивидуальной души с божественной. Это некое состояние, нирвана, самадхи. Это не знание, добытое путем изучения и объяснений, но непосредственно переживаемое в опыте новое состояние, неизвестное обычным людям. Тогда становятся понятны сакральные тексты. Наш разум как бы противопоставляется всем писаниям, ведь понимание происходит НЕПОСРЕДСТВЕННО, в самадхи. Это и называется осуществлением йоги.

Гита подчеркивает отличие подобного знания от обычного, добытого из книг. «Тогда твой разум, противопоставленный писаниям, непосредственно познает ВЕЧНОЕ в йогической медитации»,— говорит Учитель.

Это состояние ума называется САМАДХИ. Посредством самадхи человек познает бессмертие души. Это ЗНАНИЕ, а не вера. Познав вечное в себе, наша жизнь изменяется. Мы ЗНАЕМ, а не верим.

— Как можно узнать человека, достигшего самадхи, — спрашивает ученик, — как он говорит, как сидит, как странствует?

— Такой человек свободен от желаний, от вожделений. Он познает в самом себе НЕЧТО, что перевешивает все страсти. Страхи и несчастья покидают его, ибо он уже проснулся, он вне иллюзий мироздания. Самадхи — полное пробуждение. Страсти, страх и гнев покидают его. Это некое новое состояние сознания, когда влеченья не испытываются, нет вожделения или ненависти. Он может отключать органы чувств, поэтому внешний мир теряет власть над ним. Боль может блокироваться.

Согласно Гите, это состояние подобно тому, как человек находится в сновидении, но осознал, что это лишь сон. Так бывало с каждым из нас. Мы спим, но во сне знаем, что спим и видим сон. Иногда даже возможно управлять сновидением. Это и есть аналогия с йогой.

В то время не было фильмов или компьютерных игр, иначе не было бы лучшего примера объяснить состояние йога. Мы смотрим фильм ужасов и, отождествляя себя с героем, переживаем его страх. Но, как только вспоминаем, что перед нами экран, а человек, за которыми гонятся и кромсают— не мы, а лишь персонаж, страх исчезает. Этот контролируемый страх и есть смысл, ради которого мы смотрим фильм ужаса. То же касаемо трагедии. Мы переживаем за персонажа, но в любой момент можем отрешиться, выйти из иллюзии, мы контролируем страх и ужас, отчаяние и страсть... Такая аналогия точно сопоставима с йогой. Самадхи подобно нажатию кнопки «пауза» на пульте управления. Все замирает, все останавливается. Наша личность, страсти, мысли, желания, страхи— вот то, что мы смотрим, из чего состоит наш опыт. Если возможен контроль над этим, если кто-то сможет дать нам пульт, чтобы можно было нажимать паузу время от времени, это было бы величайшим благом. Йога обещает именно это. Она утверждает, что мы наблюдаем уже очень давно за неким экраном… Его называют буддхи – психика. Некогда свободные души, мы забыли себя и стали отождествлять с буддхи. Но неким духовным усилием можно «нажать» на кнопку «пауза», и фильм замрет, что даст нам возможность вспомнить себя. Сейчас же, в силу привычки, в силу самскар, мы инкарнация за инкарнацией смотрим бесконечные серии. Трагедии, комедии, драмы сменяют друг друга. Но мы не получаем истинного удовольствия. Это потому, что забыли, что мы смотрим фильм, и принимаем все за действительность. Подобно детям, которые не могут смотреть фильмы ужасов, ибо настолько включаются в них, что принимают происходящее за действительность. Йога – это способ вырасти из детства, это способ опять принимать удовольствие от этой компьютерной игры, от этого фильма, называемого мирозданием. Нужно подчеркнуть, йога считает иллюзией не только внешний мир, но в первую очередь нашу психику, нас самих. Мы, забывшие свою истинную сущность, считаем себя некими конечными личностями, персонажами той серии, которую наши истинные души видят. Нужно лишь нажать паузу, остановить мысленный экран и вспомнить самого себя, истинного. Это легко, очень легко. Для истинных наших «Я» это так же естественно и легко, как для человека— просыпаться по утрам.